Филатов Ф.Р. По поводу монографии Альдо Каротенуто "Эрос и Патос. Тени любви и страдания"
Филатов Ф.Р., Ростовская психоаналитическая ассоциация
ПО ПОВОДУ МОНОГРАФИИ
АЛЬДО КАРОТЕНУТО
«ЭРОС И ПАТОС. ТЕНИ ЛЮБВИ И СТРАДАНИЯ» [1]
Автор книги «Эрос и Патос. Тени любви и страдания», итальянский психолог юнгианского направления, преподаватель теории личности в Римском университете и почетный член Ростовской психоаналитической ассоциации Альдо Каротенуто посвятил свое психологическое исследование «теневым» аспектам межличностных взаимоотношений.
В юнгианской психологии концептуальный и метафорический конструкт «Тень» означает неосознаваемую, негативно переживаемую и отрицаемую сторону личности, сумму всех неприятных и неприемлемых качеств, которые человек стремится скрыть не только от других, но и от самого себя, вытесняя их в бессознательное; попросту говоря, это то, с чем человек не хотел бы отождествляться (или быть отождествленным).
На основе своей многолетней психоаналитической практики Альдо Каротенуто сделал вывод, что переживание любви всегда содержит деструктивный (разрушительный) компонент, всецело относящийся к «теневой» стороне личности. Целостный диапазон человеческого опыта наряду с высшими проявлениями духа, включает также такие стороны человеческой души, которые оказываются неприемлемыми с точки зрения коллектива (общества) и потому воспринимаются нами как «зло». Эта закономерность особенно отчетливо проявляется в сфере интенсивно переживаемых, «захватывающих» эмоций (аффектов) и личностно значимых отношений. Именно поэтому человек приучен стыдиться проявлений своих сильных чувств. Чем выше интенсивность переживания любви, тем сильнее на противоположном полюсе актуализируется бессознательная склонность к страданию и разрушению. В каждом человеке есть стремление идеализировать такие сильные чувства, как любовь, но необходимо помнить, что они всегда сопровождаются неконтролируемым возрастанием психической активности, которая частично направляется либо на «разрушение» самого себя в страдании (мазохизм), либо на причинение боли и страдания партнеру (садизм). Болезненные и девиантные (отклоняющиеся от нормы) взаимоотношения между партнерами объясняются в свете психоаналитической теории тем, что избыток психической энергии, активированной интенсивными переживаниями, направляется по деструктивному каналу, и происходит это помимо сознательной воли обоих индивидов. Поначалу, «на романтической стадии» отношений субъект, стремясь соответствовать своим идеальным представлениям о любви, подавляет эти негативные проявления. Такое подавление приводит к тому, что деструктивная энергия накапливается в нем самом, приводя к повышенному психическому напряжению, которое, в свою очередь, может стать причиной аффективного «взрыва». Состояние внутреннего напряжения на грани взрыва и приводит многих к психоаналитику, который призван обеспечить в безопасной обстановке «выведение наружу» и осознание этих болезненных чувств. По наблюдениям Каротенуто, значительная часть пациентов приходит «в анализ» как раз для того, чтобы дать волю своей «ненависти ко всему миру», выплеснуть постоянно подавляемые гнев и ярость. Исследуя динамику развития отношений в супружеских парах своих пациентов, автор пришел к заключению, что гармонический брак, сохраняющийся на протяжении всей жизни партнеров, является скорее исключением из правил. Более «нормальны» (т.е. более распространены) партнерские отношения, развивающиеся через взаимную вражду и деструкцию и принимающие форму садомазохизма. Часто выбор сексуального партнера базируется не на «лучшей» (позитивной и здоровой) части личности, но на «худшей», негативной ее составляющей, принадлежащей «тени». Чтобы проиллюстрировать столь радикальное утверждение А.Каротенуто рассматривает истории знаменитых любовников, известные по криминальным хроникам и по шедеврам мировой литературы, анализируя такие яркие фигуры как Макбет, Маргарита из «Фауста», Дон Жуан, Хосе из «Кармен» и др. Все эти персонажи совершали жестокие поступки или преступления на почве сильной страсти; идя на поводу своих чувств, они действовали так, словно были одержимы Дьяволом. Перефразируя знаменитое высказывание Джозефа Конрада «Каждый человек узнает самого себя только в момент опасности», Альдо Каротенуто утверждает: «Каждый человек узнает свою подлинную природу, только пройдя через «падение» в любви». «Любовь открывает нам нас самих».
Размышляя о взаимосвязи таких психологических феноменов, как любовь и ненависть, боль, творческая (созидательная) активность, стремление к власти и потребность в равновесии между внешней жизнедеятельностью и знанием своего внутреннего мира, автор приходит к необходимости психологического исследования различных измерений любви. «Только знание самого себя и самопринятие могут стать основой подлинных взаимоотношений», – замечает он. Но любовь как одно из наиболее глубинных проявлений нашей психической природы, остается чем-то невыразимым и загадочным. Она постоянно разрушает рационально устанавливаемые границы отношений и ускользает от чисто рационального понимания. Поэтому психологическое исследование продвинется недалеко, если ограничится рационалистическим объяснением. Писать о любви, значит иметь дело с необъяснимым, соприкасаться с опытом, который относится скорее к миру воображения конкретного человека, к волнующим его образам и фантазиям. Попытка наукообразного объяснения способна скорее убить реальное переживание, нежели исчерпать его скрытый смысл.
Характерной особенностью переживания любви является присутствие другого как устойчивого образа во внутренней психологической реальности индивида. Этот образ может всецело захватить сознание, разрастаясь, становясь почти нереальным и компульсивным, обладающим непреодолимой силой. Очарование этого образа становится источником значительных преобразований, совершающихся в человеческой душе. Переживая это волнующее присутствие другого, человек способен открыть новое духовное измерение в своей душе. Это измерение особого смысла и значимости: образ любимого человека приобретает абсолютную ценность и не может быть заменен никаким другим; то же значение приобретают и устремленные к нему душевные порывы. Только этот конкретный другой способен запустить данный психологический механизм. Так человек не только обнаруживает во внешнем мире «объект», приобретающий для него исключительное значение и исполненный совершенно особого смысла, но, одновременно с этим, открывает в себе совершенно новые и неожиданные качества и способности, переживания и личностные ресурсы. Поэтому, согласно Каротенуто, образ другого (любимого) – это окно, одновременно открывающее нам и внешний мир, и нашу собственную душу. Единственный язык, способный выразить это – язык литературы и искусства.
Однако чем интенсивнее переживается нами значимость конкретного образа другого, тем сильнее оказывается его власть над нашей душой и наша зависимость от него. Начиная осознавать, что его счастье зависит от другого, человек испытывает чувство страха, боязнь потерять свою автономность. Этот часто неосознаваемый страх по природе двойственен, имеет два объекта: и произвол другого, в руках которого оказывается судьба индивида, и неконтролируемость (непредсказуемость) собственных чувств, которые благодаря своей чрезмерной интенсивности могут привести к сокрушительным для индивида последствиям. В значительной степени, это страх перед бессознательным, таинственной и непостижимой стороной души, определяющей нашу эротическую судьбу.
Другой важной характеристикой любви является то, что она способна существенно изменять наши отношения с внешней реальностью. Доходящая до гротеска переоценка значимости другого человека и захваченность собственными переживаниями способны резко трансформировать структуру наших взаимоотношений и связей с внешним миром, сместив привычные акценты и нарушив устоявшиеся соотношения. Любовь подобна демону, порождающему в нашей душе бесчисленное множество самых причудливых образов, которые порой уводят нас от внешнего мира, лишая привычных форм контакта с ним. Человек, захваченный сильной любовью, может оказаться дезориентированным во внешнем мире, поскольку ослепление страстью мешает ему трезво сопоставлять происходящее вокруг него с тем, что творится в его душе. В силу этого ее свойства нарушать равновесие между внутренним и внешним и искажать привычные пропорции, любовь расценивалась в романтической традиции как опасная болезнь. Художественная литература полна персонажей, доведенных любовной страстью до безумия и гибели. По мнению Альдо Каротенуто, мотив безумия вследствие сильной ослепляющей любви является универсальным (архетипическим). В западной культуре он представлен образами Ромео и Джульетты, символизирующими утрату адекватности восприятия происходящего и разрушительную силу любви, которая оборачивается для ослепленных возлюбленных гибелью.
Но хотя любовь и граничит порой с патологией, поскольку порождает измененное восприятие реальности и болезненную обостренность чувств, не следует забывать, что она также традиционно ассоциируется с артистической чувствительностью и восприимчивостью. Согласно автору, любовь наиболее «полезная» и ценная из болезней, пробуждающая и усиливающая творческую активность. Любовь способна погрузить нас в полное смятение, однако из этого хаоса могут возникнуть совершенно новые, ранее неведомые нам причудливые формы бытия.
Перед человеком, оказавшимся во власти сильной (страстной) любви, открывается неизведанный и полный опасности путь. Латинские корни слова «страсть» (desire – de-sidera) указывают на эту непредсказуемость, подразумевая ситуацию, когда предсказатель не может делать свои предсказания из-за отсутствия звезд (поскольку небо облачно). Сильная страсть сопряжена с определенным риском, опасностью: она имеет тенденцию подталкивать своего невольника к попранию устоявшихся общепринятых норм, идти на явный или скрытый конфликт с социумом и потому сопровождается чувствами иррационального страха и неискоренимой вины. Человек оказывается перед дилеммой: запрет, отказ от интенсивных переживаний (подавление их), с одной стороны, и необходимость нарушать установленные в обществе правила, с другой. В обоих случаях сильная страсть неизбежно оборачивается страданием. Это происходит из-за того, что в психической реальности индивида нарушается равновесие между внутренним и внешним. В первом случае индивид вынужден отказать себе в удовлетворении самых сильных и сокровенных своих побуждений под давлением внешних требований, тогда как во втором случае он оказывается нарушителем, попирающим социальные нормы во имя собственных чувств и желаний, и поэтому испытывает вину перед социальным окружением, которая часто им не осознается, хотя и создает внутреннюю напряженность.
Выход из этого конфликта человек может найти в творчестве: направляя свой чувственный порыв в сферу воображения, он получает возможность облечь свою страсть в социально-приемлемую форму искусства, художественного творчества. З.Фрейд назвал такое перенаправление любовной энергии сублимацией. Нетрудно оценить выигрыш искусства: сила страсти, стремление стать для любимой (любимого) всем и открыть ей (ему) свой мир преобразуются в креативность, становятся источниками творческой энергии.
Интенсивность любовных переживаний и продуктивность воображения, порождающего идеальные полумифические образы и яркие фантазии, непосредственно связаны с чувством пустоты, незаполненности, «пробела» в душе; сильная страсть по природе своей дефицитарна. Согласно Платону, матерью Эроса была Пения, т.е. Бедность или нужда. Ощущение этой нужды и пустоты соотносится в психоанализе с так называемой травмой рождения – первым опытом сепарации, утратой гармоничного (бесконфликтного) существования в симбиотическом единстве с матерью. Разлука и одиночество переносятся нами так тяжело потому, что напоминают нам об этой первичной травме, к которой на протяжении жизни добавляются все новые утраты, от разлуки с родителями в раннем детстве до потери объекта любви в более зрелом возрасте. Сам факт нашего появления на свет означает разрыв устоявшихся связей, сепарацию. Не отдавая себе в этом отчет, взрослый человек в своих романтических увлечениях стремится компенсировать болезненный опыт сепарации, накопившийся в его душе с самого раннего детства. Бессознательное формирует идеализированный образ другого, способного помочь индивиду обрести утраченную целостность, вернуться к желанному единению. Этот идеальный образ проецируется вовне, на конкретного человека, который может вовсе не соответствовать столь лучезарным чаяниям. В любимом человеке мы усматриваем предоставленную нам возможность обрести полноту в собственной душевной жизни. Он символизирует (персонифицирует) наш собственный, нереализованный потенциал жизненной энергии, который может быть актуализирован только извне, – другим. Чем сильнее мы вовлекаемся в более интимные отношения, которые постепенно делаются привычными, тем более предоставляется нам возможностей осознать, что мы очарованы не личностью другого, но идеализированным внутренним образом, порожденным нашим воображением. Опасная ошибка заключается в невозможности отличить одно от другого. В силу психологического механизма проекции, мы подобно Пигмалеону, влюбляемся в собственное творение. Так возникает чувство собственничества, преодолеть которое позволяет трезвое осознание того, что, мы любим скорее собственные чувства, нежели конкретного другого, влюблены в саму любовь. Так писал Кретьен де Труа о великих любовниках западной литературы: «Тристан и Изольда не любили друг друга… Любовь была тем, что они любили, факт влюбленности сам по себе».
Согласно Каротенуто, секрет обольщения состоит в том, что обольститель воздействует на наиболее глубинные и неосознаваемые аспекты нашего «Я», становясь самой значительной иллюзией в нашей субъективной реальности. Сам факт обольщения (соблазна) ставит перед нами проблему более глубокого самопонимания. Любовные страдания способны стимулировать процесс самопознания, проникновения в тайны нашего внутреннего мира. Это болезненный путь, но нам всегда дана возможность избежать «слепого» страдания. Переживая власть другого над собой, мы способны постигнуть внутренние причины нашей порабощенности; их поиск может привести нас к истокам нашей биографии, к тем неразрешенным исконным проблемам, которые по-прежнему заставляют нас возвращаться в состояние детской наивности и беззащитности. Так сквозь чарующий голос возлюбленной можно расслышать доносящийся из прошлого голос матери, настраивающий нас на чрезмерную доверчивость и эмоциональную зависимость. Вот почему Юнг усматривал в любви динамизм, наиболее благоприятствующий «высветлению» (осознаванию) содержаний бессознательного. Эротизм оказывает неоценимую услугу самопознанию: в силу своей внутренней противоречивости (амбивалентности), порождающей чувство тревоги, человеческая любовь перестает быть отлаженным инстинктивным механизмом, функционирующим автоматически, без вмешательства сознания; нарушение этого автоматизма и делает возможной рефлексию. Причем только в значимых отношениях познается подлинная природа человеческой души.
Альдо Каротенуто в своей монографии неоднократно подчеркивает, что негативные аспекты любви, становящиеся источником страдания, могут оказаться плодотворными для глубинной трансформации личности, на которую индивид при других обстоятельствах просто не смог бы решиться, вследствие укорененной в нем боязни новизны. Человек стремится избежать одиночества и боится быть оставленным / покинутым; однако именно болезненный опыт изоляции и покинутости, осознание, что мир вне меня мне не принадлежит, открывает ему внутренний план, особое измерение его существования – субъективность, закладывая основание для воображения и творчества. Тогда как сильная страсть ослепляет, страх потерять возлюбленную(ого) и чувство ревности побуждают нас вновь и вновь производить переоценку значимости отношений и переосмыслять позицию, занимаемую нами в них. Эти негативные переживания обнажают слабые незащищенные места, наиболее уязвимые части нашей личности, которые образуют нашу «тень», поскольку мы отказываемся осознавать и преобразовывать их.
Психологический смысл страдания, которое выпадает нам в любви, заключается в том, что оно способствует осознанию, преобразованию и интеграции «теневых» сторон нашего «Я», а значит, делает нас более сознательной, зрелой и целостной личностью. Страдание возвращает нам те аспекты нашей психической реальности, которые мы отвергли, подводя нас к необходимости принять их, дабы ослабить внутриличностный конфликт. В любви и страдании разоблачается скрытая правда о нас самих.
Завершая этот обзор, следует отметить, что Альдо Каротенуто на страницах своей монографии попытался развить, популяризировать и поэтизировать классическое психоаналитическое учение о соотношении двух основных влечений: любви и деструкции, Эроса и Танатоса.
Впервые концепция деструкции была выдвинута в 1912 году Сабиной Шпильрейн, загадочной женщиной, сыгравшей яркую и до конца не проясненную роль в истории психоанализа. (Ее судьбе посвящена другая книга А.Каротенуто «Дневник тайной симметрии»). В своей статье «Деструкция как причина становления» С.Шпильрейн выдвинула положение о том, что сексуальное влечение всегда содержит деструктивный компонент, поскольку инстинкт продолжения рода (в отличие от более консервативного инстинкта самосохранения) требует постоянного обновления, а новое может возникнуть лишь за счет уничтожения прежнего состояния.
Позднее эта концепция была переработана Зигмундом Фрейдом, который постулировал существование наряду с сексуальным влечением (Либидо) влечение к смерти и разрушению (в поздней редакции – Танатос). Насколько можно судить по прочитанному, Альдо Каротенуто близка трактовка Сабины Шпильрейн, согласно которой деструкция имманентно присуща Эросу, а не представляет собой противоположное ему самостоятельное влечение.
Книга А.Каротенуто наряду с психологическим анализом содержит попытку философского постижения смысла страдания. Южный темперамент автора придает ее языку особую яркость и метафоричность. Сочетание тонких психологических наблюдений и блестяще подобранных цитат из шедевров классической мировой литературы и поэзии делает чтение монографии Каротенуто увлекательным занятием.
Текст доклада, сделанного на одном из заседаний Ростовской психоаналитической ассоциации (РПА).
Ростов-на-Дону, 8.05.1998.
[1] Carotenuto A. Eros and pathos. Shades of Love and Suffering // Translates by Charles Nopar. – Toronto: Inner city books, 1989. – 144 p.
На фото: Альдо Каротенуто, Ростов-на-Дону, РГУ, 27 мая 2004.
Лекция «Мужское и женское в глубинной психологии».
Симпозиум-2004: «Деструкция и интеграция на рубеже тысячелетий».